24.11.01
Всё. Книга прочитана и заняла свое место на полке. Обещанного в три короба удовольствия по прочтении так и не получено. Те слова, взгляды и томительные паузы, которым сначала не придаешь значения и особо не задумываешься над смыслом, сейчас как в пазлах, сами приходят на ум и уверенно занимают свои места в общей картине распознаваемости. Оказалось все еще проще, чем казалось сначала. Отталкивающе просто. Именно поэтому внутри у меня начинает все успокаиваться и заживать. И все-таки чувство облегчения и облегченности есть. Оно не может не есть. То, что прилипло ко мне – наконец-то оторвалось и теперь я пытаюсь справиться с собой, чтобы не улететь. Губы? Ну, так останутся навсегда на наших губах, хоть и запах был предварительно вытерт. Наивные. Всё. Ставим толстую и жирную… запятую. А вы подумали точку? Ха-ха три раза. Я ей признался в стольком, что никому за всю свою жизнь и никогда не признавался. А она еще просит меня о чем-то ей рассказать. Только мои письма можно перечитывать по несколько раз и находить там всё новое и новое. Тот мир, который она сама подобрала под себя, оказался таким же черным и наполовину пустым, как и те одежды, которые она сознательно выбрала для себя. Великое искусство обольщения. Теперь очередь лохонуться была предоставлена ей и она сполна ею воспользовалась. И что мы имеем от ее мира? Ну, во-первых, великий и могучий черный цвет – некая аура не пробивной таинственности, напускной, конечно же, с ног до головы. <…> Я помог ей вознестись до некоторых высот, и теперь ей будет больно падать. Ну что ж, не буду ее во всем винить – в тайне надеясь, что все еще джентльмен. <…> То, что она для себя понапридумывала и что сама не в силах понять, пускай теперь разгадывает сама. Я то думаю, что в такой темноте и в таком полумраке, соседствующем с темнотой, более чем легко заблудиться. Елки-метелки, да еще и книжек не читает. А зачем? Такой богатый жизненный опыт. Да, богатый жизненный опыт. Она думает, что его достаточно, чтобы понимать некоторые вещи. Нет, иногда он даже вредит. <…> Изначально ей не надо было казаться такой сложной для меня. Это было лишнее. Наоборот, простота дает намного больше пищи для размышлений. Она никогда не разгадываема. А сложность просто разматывается как клубок, вот и все. И всем известно, что мы будем иметь в конце – ниточку и пустоту. Так рано или поздно всё равно должно было бы произойти, раз уж так оно все в начале началось. Не понимала девочка, что в моей компании даже спокойно в сторону посмотреть нельзя. <…> Ёптиль, так может она ведьма. Всё время дает понять, что стоит чуточку дороже, чем мы думаем и обычные методы подхода ей просто не подходят. Боже ж ты мой, как ей будет не хватать моего общения. Она умрет, но понарошку, как умеет это делать. Так как выработала и научила сама себя. От перебора напускного я понял теперь, откуда эта музыкальность рук. После разгадывания нет – а должна была бы быть – и тени удовлетворения. <…> «А эта фраза» о гремучей важности чего бы вы думали – чувства собственного достоинства. Когда остается на тарелочке последний мандарин или яблочко, и ты совершенно нечаянно его съедаешь, не задумываясь о последствиях, то приходят и вырывают тебе сердце взглядом. <…>
Всё. Книга прочитана и заняла свое место на полке. Обещанного в три короба удовольствия по прочтении так и не получено. Те слова, взгляды и томительные паузы, которым сначала не придаешь значения и особо не задумываешься над смыслом, сейчас как в пазлах, сами приходят на ум и уверенно занимают свои места в общей картине распознаваемости. Оказалось все еще проще, чем казалось сначала. Отталкивающе просто. Именно поэтому внутри у меня начинает все успокаиваться и заживать. И все-таки чувство облегчения и облегченности есть. Оно не может не есть. То, что прилипло ко мне – наконец-то оторвалось и теперь я пытаюсь справиться с собой, чтобы не улететь. Губы? Ну, так останутся навсегда на наших губах, хоть и запах был предварительно вытерт. Наивные. Всё. Ставим толстую и жирную… запятую. А вы подумали точку? Ха-ха три раза. Я ей признался в стольком, что никому за всю свою жизнь и никогда не признавался. А она еще просит меня о чем-то ей рассказать. Только мои письма можно перечитывать по несколько раз и находить там всё новое и новое. Тот мир, который она сама подобрала под себя, оказался таким же черным и наполовину пустым, как и те одежды, которые она сознательно выбрала для себя. Великое искусство обольщения. Теперь очередь лохонуться была предоставлена ей и она сполна ею воспользовалась. И что мы имеем от ее мира? Ну, во-первых, великий и могучий черный цвет – некая аура не пробивной таинственности, напускной, конечно же, с ног до головы. <…> Я помог ей вознестись до некоторых высот, и теперь ей будет больно падать. Ну что ж, не буду ее во всем винить – в тайне надеясь, что все еще джентльмен. <…> То, что она для себя понапридумывала и что сама не в силах понять, пускай теперь разгадывает сама. Я то думаю, что в такой темноте и в таком полумраке, соседствующем с темнотой, более чем легко заблудиться. Елки-метелки, да еще и книжек не читает. А зачем? Такой богатый жизненный опыт. Да, богатый жизненный опыт. Она думает, что его достаточно, чтобы понимать некоторые вещи. Нет, иногда он даже вредит. <…> Изначально ей не надо было казаться такой сложной для меня. Это было лишнее. Наоборот, простота дает намного больше пищи для размышлений. Она никогда не разгадываема. А сложность просто разматывается как клубок, вот и все. И всем известно, что мы будем иметь в конце – ниточку и пустоту. Так рано или поздно всё равно должно было бы произойти, раз уж так оно все в начале началось. Не понимала девочка, что в моей компании даже спокойно в сторону посмотреть нельзя. <…> Ёптиль, так может она ведьма. Всё время дает понять, что стоит чуточку дороже, чем мы думаем и обычные методы подхода ей просто не подходят. Боже ж ты мой, как ей будет не хватать моего общения. Она умрет, но понарошку, как умеет это делать. Так как выработала и научила сама себя. От перебора напускного я понял теперь, откуда эта музыкальность рук. После разгадывания нет – а должна была бы быть – и тени удовлетворения. <…> «А эта фраза» о гремучей важности чего бы вы думали – чувства собственного достоинства. Когда остается на тарелочке последний мандарин или яблочко, и ты совершенно нечаянно его съедаешь, не задумываясь о последствиях, то приходят и вырывают тебе сердце взглядом. <…>
© Woldemar 24.11.2001 All rights reserved.
Комментариев нет:
Отправить комментарий