22.12.02
Ничего не меняется, так как кого-то, вероятно, очень устраивает данная ситуация. Диоксидин опять с кристаллами? – спрашивает мой лечащий врач. Как обычно, - отвечаю я. Это я на перевязке. Я почему-то думал, что она приедет на перевязку. Ну что вы, мы золотом не разбрасываемся. И что же: я начинаю ее ненавидеть? Да, есть такая буква в алфавите на Н. Что нам предлагает на этот счет азбука: «Носорог летел за мной, потому что Надувной!» Это как тренировочный тест и она ясно показала мне, что ни на что не годна в борьбе за любовь – она ей на х.. не нужна. Она может взять только то, что ей навязывают, а за что надо побороться, тут увольте – облом. А что если реально в жизни сложится такая ситуация, когда надо будет побороться – она же ведь сядет и пальцем не пошевелит! Спрашивается: зачем мне нужна «такая» любовь? Кот орая в один прекрасный момент – в тот момент, когда нужна будет вся ее сила и мощь - может опростоволоситься. Даже если я и не прав, почему она не может первой сделать шаг мне навстречу? Так она никогда не научится ценить то, что дорого. Стоит ли ее любовь что-то, мы увидим буквально в ближайшие дни… По десять раз на день я возвращаюсь к моему дневнику, по мере того, как во мне всё сильнее разжигается огонь недовольства и возмущения. Так же как по десять раз заглядываю в свой электронный ящик и сотовый телефон. Что еще можно добавить к тому, что я уже сказал? Многое, очень многое. Смогу ли я забыть ее запах? – Это сейчас больше всего волнует меня, так он волновал меня больше всего. И не оттого, что когда я чуял его, начиналось движение в районе ширинки. В последнее время движение начиналось по поводу и без повода. Кстати! Сегодня знаменательный день – ночь пошла на убыль, а день наоборот – начал увеличиваться. Но отвлекаемся!!! Этот запах сводит с ума, и мне теперь придется показать всю силу моего разума, моих мозгов, чтобы суметь противостоять ему. Видите, как только что-то не так, а этак, сразу есть, о чем писать и в достаточном, я вам скажу, количестве. Отчего так? Хрен его знает. И что мне остается делать в выходные как не дрочить – к концу недели воздержания в ячуликах набирается столько семени, что не выбросить его просто нельзя. Самое главное теперь, как-то перестать думать о ней – что практически невозможно. Но как же, как же перестать думать?!! Перестать – переспать. 66 страница дневника – надо побыстрее вылезти из нее, может тогда что-то изменится? Да и время еще тянется так медленно, может оттого, что я все время смотрю на часы и жду завтрашнего дня и встречи с ней. Я отправлю ей заявку и мне интересно, набьет ли она ее первую с утра или нет. Ставлю на НЕТ всё то семя, что осталось у меня. Забьём? Да, да и еще раз да то, что если бы ей моя любовь досталась в схватке и борьбе, то она бы знала ей реальную цену. А так она даже и не знает, сколько она стоит, сколько бы она не стоила, черт меня побери. А я то, олух царя небесного, думал, что она действительно чего-то, да и стоит! Ан нет!!! Слишком был самоуверен. И остался, кстати, до сих пор. И как же тяжело ей переступить через себя, как тяжело! Характер? Скорее его отсутствие. Полнейшее отсутствие характера или того, что в случае его отсутствия, должно его заменять непременно. А сама еще говорит мне, что не надо все носить в себе! А кто, я у вас спрашиваю, сейчас все в себе и носит, как не она. Лицемерие? Нет. Как только я пойму, что это – обязательно скажу. «Ленивая шалость последней недели, так мало осталось до первой метели». Z. Тихо, тихо, только никому не говори. Она и молчит, как партизан. Клянусь: я буду тверд, как стена, как кремень, я буду последователен, как доказательство теоремы, я буду хладнокровен, как кобра перед прыжком, я буду, буду, буду… Сегодняшний день еще примечателен, отмечателен тем, что мне сделали первую запись в талоне за превышение скорости – ну и х.. на них. Никаких больше денег. Приучили, прикормили понимаешь ли. Я отправил ей заявку и на всякий случай заглянул в ящик – по-прежнему пусто. Что ж, родная, давай поиграемся с тобой. Да, зная твой могучий и великий опыт игры в молчанку, мне трудно будет играть с тобой на равных – дай мне фору в один гол. Грош цена твоей чувствительной системе – сегодня (в этот раз) она дала такой сбой в своей работе, что не думаю, что скоро сможет восстановиться, если сможет вообще. Она выжидает и знает, что выжидаю я. Ей бы сейчас было очень приятно получить от меня весточку, может быть, это спасло бы ей жизнь; точно так же, она прекрасно понимает, как сейчас мне было бы приятно получить что-то от нее. И вот мы оба замерли – уперлись рогами, а когда-то так свободно рассуждали о том, что надо уступать друг другу и как можно чаще. Если честно, то я и не помню, чтобы она хоть раз мне уступила. Было ли такое хоть раз за все время? Надо пролистнуть дневничок. Однако, он скрывает много того, чего нет на его страницах, а именно то, что всплывает, когда читаешь давно прошедшие дни. Ну, вот мы и вырвались из 66 страницы. И что же? Да ничего, как обычно. Ну ладно, до завтра. Завтра поведаю, что же произошло. Добра ніч.
23.12.02
Добрый день вашей хате! На фронте без изменений, но накладную она мне набила. Правда, не sms-нула потом. Из-за того, вероятно, что я находился в комнате. Так что, проспорил я, проспорил самому себе. Я не видел ее лица, так же как она не видела моего, а может и видела. Странно получается, каждый уверен в своей правоте, и каждый выжидает. Но она же прекрасно понимает, что мне ничего не стоит первому нарушить молчание и для меня сейчас гораздо важнее ее шаги, как доказательство ее любви. Но нет шагов, а значит и нет, собственно любви. Так надо понимать ее молчание? Хорошо, подождем и помолчим. Класс, просто супер класс. Такой отчужденности и всеобщей брошенности я не ощущал во всю свою сознательную жизнь! И кто в общем ряду? На первом месте моя любовь, потом мама, брат, сестра и дальше все остальные в алфавитном порядке. Единственно, кого там точно нет, так это моей дочери, и это добавляет мне столько сил, что просто торба. Её маленькая энергетика питает меня и днем и ночью, в беде и в радости; мне достаточно вспомнить о ней и все во мне переворачивается так, как мне надо в данный момент. Вот мое письмо к ней: «Здравствуй, любовь моя! Класс, супер класс у нас с тобой получается играть в молчанку, вот только от таких игр душа начинает болеть. Ты начинаешь и выигрываешь, или я начинаю и проигрываю, в любом случае, кто бы ни начинал, кто-то должен проиграть, а кто-то выиграть. Позволь поздравить тебя – ты выиграла! Ты же сама прекрасно понимаешь, что для меня абсолютно ничего не стоит прервать молчание, пусть с меня свалится хоть вся штукатурка, для меня гораздо важнее твои шаги, как доказательство в данном случае твоей любви. И где же это доказательство? Ты как обычно ничего не делаешь! Да будь я хоть трижды не прав, о чем мы поговорим ниже. Так и всю жизнь можно промолчать, родная моя. А если предположить реальную жизненную ситуацию, с реальными людьми, когда понадобится не твое золотое молчание, а реальные действия, откуда ждать поддержки и на кого мне тогда придется положиться? На дядю Васю? Помнишь, как ты сказала насчет твоих волнений по поводу «Доехал», «Не доехал»? То же самое. Я предполагаю, всего лишь предполагаю, отчего всё может идти. То, как досталась тебе моя любовь. Она просто свалилась на тебя и тебе ничего не оставалось делать, как просто взять ее. Тебе не пришлось бороться за нее, как делают все нормальные люди, у тебя не остались от этой предполагаемой борьбы шрамов на сердце. И поэтому ты и не знаешь ей реальную цену (я тоже не знаю, но все-таки предполагаю, что какой-то ценой она должна обладать непременно). Как там говорят, что начинают ценить что-то только тогда, когда потеряют. Поверь мне, я не предостерегаю тебя: я этого никогда не делал и не собираюсь. Изменись, прошу тебя, любовь моя, радость моя, квіточка моя, рыбка моя, счастье мое. Если нет, то у нас ничего не получится. Я, конечно, не смогу разлюбить тебя – я буду любить тебя до конца дней моих, а к моему перцу никто так больше и не прикоснется, за исключением моих рук. Я так не могу, пойми, мне очень тяжело (не физически) таскать на себе чувствительное и чувственное бревно (извини за прямоту). Неужели я требую запредельного? Неужели так много на тебе такого, с чем «так» тяжело расстаться? Ты скажешь характер. Если бы это был характер, то он бы уже наверняка что-то сделал – нет, это отсутствие характера. Я думаю, и ужас проникает в мои мозги. Ужас этот состоит в том, что я все чаще задаюсь вопросом: тот ли ты человек, единственно которого я хочу видеть на стульчике возле моей кровати, когда я буду умирать от старости. С которым я уже было собрался пройти за руку остаток жизни. Или придется идти одному: гордо и уверенно? Да х.. с ними, с моими сраными чувствами, но то, что ты сейчас в одном ряду с теми - да еще и на первом месте – кто был и остается по другую от нас сторону баррикад, вот что убивает! Каким образом тебе еще добавить мозгов, я не знаю. Я люблю тебя. Доброй ночи, моя девочка. 20:19 23.12.02 На этой неделе у меня, наконец-то, будет музыка в машине. P.S. Моя версия случившегося. Как только я сказал тебе, что пока, заметь, пока не могу сказать тебе того, от чего тебе может быть больно, ты тут же закрылась – мы еще не подъехали к Нивкам. Но я же знаю, что у тебя тоже есть такое, и говорю себе – хорошо, окей, нет проблем, когда она посчитает нужным, она скажет мне это. В нашей ситуации я посчитал нужным не делать тебе больно в данный момент, а отложить его на потом, может потом и не так больнее. Ты сама попросилась домой и не сказала, что любишь меня (а почему ты мне первый не сказал, что любишь меня, - спросишь ты). Хорошо, хорошо. Я отправляю тебе: «Так грустно». И что же ты отвечаешь? Ты дублируешь: «Все пройдет и это тоже «САЛАМОН» Бог с ним с Саломоном, но это же шоу. И стоило мне утром не ответить на твое «Здравствуй, душа моя» и все, вот здесь ты и заканчиваешься. Вспомни, как я домогаюсь тебя SMS-ами, когда надо. Одно, два, десяток, если надо, только чтобы ты оттаяла (не слишком ли я положительным получаюсь, погоди сейчас стану плохим). В субботу за оставшийся день ты не отправляешь мне ничего. Скажи, в те дни, «забитые» дни, когда у кого-то день рожденья или девичник, у тебя может найтись 10 минут, не больше, чтобы уделить их мне, только лишь, чтобы один раз обнять меня и один раз поцеловать меня? Не буду напоминать тебе о моих чувствах этого дня – их просто уже не було, из-за полнейшей атрофированности. И как вывод – похеренное воскресенье. Вот и все, любовь моя». Её ответ: «Это не игра любовь моя, это жизнь! И в выигрыше никто из нас не останется. Да, твоя любовь может и свалилась мне на голову, но это не значит, что я всенепременно должна была принять ее, и я не думаю, что у меня не было выбора принимать или не принимать! И мне кажется, что я сама сделала этот выбор. Или я ошибаюсь? Разве цена любви измеряется шрамами, порезами, ушибами какими-то еще душевными и физическими увечьями? Почему это чувство должно именно этим сопровождаться, почему нельзя избегать этого всего? Ведь мы с тобой живем всего лишь одну жизнь и мы сами делаем содержимое этой жизни, захотим будут шрамы, захотим не будет шрамов. Ведь все чем мы наполним нашу жизнь, зависит только от нас и только десятая часть, от окружающих нас людей! Мы сами своей головой и своими руками создаем препятствия, которые сами же потом и преодолеваем, мы иногда не понимаем друг друга по каким то мелочам и не просим объяснить, потом эти мелочи выстраиваются в стену непонимания, которую так тяжело разбивать приходится, для того чтобы ее разрушить, приходится возвращаться к самым истокам чувств и разбирать все по мелочам, а не проще ли не выстраивать стены ростом в двухэтажный дом, а сразу разговаривать, разговаривать и еще раз разговаривать, чтобы потом это не делать после нанесенных шрамов на сердце!!!!! СТАЛЬ КУЮТ ПОКА ОНА ГАРЯЧА. Это не характер любовь моя, не мое упрямство, не моя тупость, это то чувство, которому умные люди еще не придумали название. Пусть я покажусь тебе глупой, но я не хочу, чтобы ценой моих и твоих чувств, были какие-то душевные увечья! Я понимаю, что все не бывает гладко, да лучше ты бы наорал на меня и вправил мозги в нужную сторону, а потом крепко обнял и поцеловал, наверное, мне стало бы легче J, может быть. Да и какая разница, скажи мне, в том, кто первый или последний скажет «Я люблю тебя» Ведь весь эффект не в количестве произнесенных слов, а в истинности их произношения!!! Может я действительно тупая и не понимаю ничего, и если меня не понимают, то, наверное, проблема не в характере. А если честно, то я так запуталась, что уже и не понимаю ничего. Я только чувствую боль, от которой можно сойти с ума, что, по-моему, успешно и делаю. Я люблю тебя».
© Woldemar 22.12-23.12.2002 All rights reserved.
Комментариев нет:
Отправить комментарий